Прозаик, поэт, журналист и редактор,
коллекционер и просветитель.
Лауреат Пушкинской премии,
кавалер ордена святых Кирилла и Мефодия I степени,
кавалер ордена Владимира Ивановича Даля,
обладатель золотого ордена Саддама Хусейна.

– Юрий Михайлович, скажите, пожалуйста, как начался Ваш путь к славянской мифологии?

– Славянская мифология началась, когда я, еще будучи студентом Литературного института им. Горького, в Ленинской библиотеке прочитал три тома «Поэтических воззрений славян на природу» А.Н. Афанасьева. Я прочитал, понял, что это наши и Махабхарата, и Старшая и Младшая Эдда, и Беовульф, и ирландские саги. И подготовил 3-томное переиздание, впервые с 1864 – 1869 гг. Стал ходить с этим предложением по издательствам, в культуре я занимал высокую должность, в издательстве «Молодая гвардия» я был зав. отделом фантастики. Но ничего у меня не вышло. В ту пору в нашем политбюро даже не было русского человека. Но тут мне стали за мои мытарства помогать славянские Боги.
В «Молодой гвардии» директор дал мне как-то рукопись и сказал: «хорошо бы издать, но это будет зависеть от тебя, скажи, что это такое». Я прочитал толстенную рукопись, речь там шла о русской разведке накануне революции. Я сказал: «если сократить количество действующих лиц до 60, если ужать в два раза и подправить некоторые линии, то это можно издавать». Но я был удивлен тому, что там такие сведения, которые можно было добыть в архивах, недосягаемых для обычного человека. Он говорит: «садись и делай». Я подготовил рукопись за два месяца. Так в серии «Стрела» вышла книга «Негромкий выстрел браунинга». И вот когда она вышла, тогда объявился автор. Он оказался Игорем Елисеевичем Синицыным. А книга вышла под фамилией Егор Иванов.
Он меня пригласил в «Националь». Мы встретились. Он сказал: «Во-первых, позвольте поблагодарить Вас за то, что Вы довели до ума мою рукопись, но вот что меня удивило: я получил гонорар больше, чем годовой гонорар моего шефа».
– А кто Ваш шеф?
– Юрий Владимирович.
– Какой Юрий Владимирович? – сказал дурак Юра Медведев.
Взял салфетку, написал. Он оказался помощником Андропова по политбюро, это самый высокий помощник.
И вот он говорит: «Хочу, как положено на Руси, отблагодарить: можем по всем границам России провезти на самолетах, вертолетах, даже ездовых собаках. Можем наградить медалью за охрану государственной границы». Я сказал: «Игорь Елисеевич, спасибо, но у меня другая просьба: помогите издать «Поэтические воззрения славян на природу»».
Прошло месяца полтора, он мне звонит: «Юрий Михайлович, моих сил недостаточно, чтобы это было издано. Но я предлагаю 7-8 минут свидания с моим шефом». И вот в 1981 году, поздно вечером меня привозят в здание КГБ, встречает меня Игорь Елисеевич. Он никогда в форме не ходил, как и Юрий Владимирович, очень редко.
Заходим в кабинет Андропова, стол стоит такой длинный, буквой «Т». Юрий Владимирович был близорук, в очках, и за время нашего свидания ни разу на меня не посмотрел. У него было серое лицо смертельно больного человека. На стенах висели карты, они были зашторены. Япония была открыта. И Игорь Елисеевич тут же ее закрыл.
Мы сели, прошла минута. Андропов говорит: «Что у Вас?»
– Юрий Владимирович, вот в 1864-1869 гг. вышла наша альфа и омега…
– Повторите название труда.
– «Поэтические воззрения славян на природу».
– Вот если бы татар или якутов, было бы гораздо легче. Пожалуй, можно будет издать в сокращенном виде, в одном томе.
– А вот это, – говорю я, – совершенно невозможно. Это такое же кощунство, как если бы четырехтомник «Война и мир» издать в одном томе.
– Ну, американцы же сократили до одного тома, и получилось совсем даже неплохо.
И.Е. мне уже показывает, что время выходит. А я смотрю, перед Андроповым лежит на меня объективка, ну листок, где были записаны все мои жизненные прегрешения.
– До свидания, вас известят.
И мы ушли.
Ровно через два дня раздается звонок, звонит председатель Роскомиздата Н.В. Свиридов: «Очень важный разговор, жду, машина уже вышла».
Выезжаю к Николаю Васильевичу, он меня уже ждет в особняке на Никитской, где рядом Пушкин венчался с Натальей Гончаровой. Зашли. На столе лежали бутерброды с колбасой докторской, ветчиной, стоял чай и бутылка коньяка. Он разлил.
– Юра, это большое счастье, когда подрастает поколение литераторов, которые думают о нашем далеком прошлом, о том чтобы переиздавать лучших писателей, мудрецов прошлого. Неужели же мы, русские люди, не можем издать шедевр Афанасьева?! Издадим. Но есть мнение – только в одном томе.
Я молчу.
– Надо подумать о названии.
– Как о названии? Что ж мы «Войну и мир» назовем «Падение Наполеона»?!
– Мы должны понимать, что на нас столько пик отовсюду наставлено.
– Ну, может быть, «Древо жизни и лесные духи». По названию одной из глав.
– Какие лесные духи? Ну что за духи такие? Нет, «Древо жизни».
Так в издательстве «Современник» в 1981 году тиражом в сто тысяч вышла книжка «Древо жизни» в моем исполнении, ставшая настольной для нашего студенчества. Я подготовил текст, сделал примечания и написал предисловие.
С этого началось мое победное хождение по славянской мифологии.

– А как Вы начали собирать картины, на которых изображены славянские легенды и предания?

– После смерти Константина Васильева, художника, широко известного работами на былинно-мифологические темы, я стал ждать, не соблаговолят ли славянские боги еще ниспослать такого прозорливца. И однажды, гуляя по Арбату, я увидел молодца-усача, у которого были две интересные картины. Это был Виктор Корольков. У меня создалось ощущение, что он на время перенесся на тысячелетия туда, за горы времен. Я пригласил его в редакцию (я тогда заведовал отделом прозы в журнале «Москва»), дал ему свои книжки, и другие книжки по славянской мифологии. И мы договорились, что сделаем для начала 300 картин, посвященных славянской мифологии. Я разрабатывал, как курица лапой, сюжеты, а он исполнял. И я удивлялся, как его воображение превосходит жалкое мое художественное восприятие прошлого.
Эти картины сейчас находятся в моей собственности, это основа будущего музея славянской мифологии. Он уже открыт в Томске. В Краснодаре и Воронеже есть маленькие музейчики, и я нисколько не сомневаюсь, что такой музей появится в Москве.
Вслед за Корольковым явился в Твери Всеволод Иванов. Он монашествующий по существу человек. У него свыше 100 работ, они все в моей коллекции.
Потом я был как-то на выставке в Доме Художника и увидел Бориса Ольшанского. Понял, что он человек чрезвычайно одаренный. У него сейчас вышло уже четыре альбома.
Андрей Клименко – еще один художник, с которым я работаю. Я издал его альбом «Зачарованная Русь» 15 лет тому назад. И скоро выйдет еще один его альбом.
Есть еще Нэлла Генкина из Нижнего Новгорода. Она тоже выставляется на моих выставках.

– Расскажите, где проходили Ваши выставки?

Они были в Малом Манеже, в Музее Москвы, в Совете Федерации, в Государственной Думе, во многих городах России. В Музее Москвы приходило каждый день по 600-700 человек. В Малом Манеже за 2 дня пришло 4 тысячи зрителей, столько за год не приходят в Музей современной истории. Выставки путешествуют по миру, картины были на Филиппинах, в Египте, в Сербии. В Париже целый месяц была выставка ЮНЕСКО, посвященная году России во Франции. Я совершенно спокоен за судьбу славянской мифологии в живописи, потому что в любой момент я могу выставить 400 собранных мной картин. Сейчас я делаю 36-ой альбом в жанре славянской живописи, альбом Бориса Ольшанского.
И еще одна приятная новость, только что сообщили в интернете, что издательство «Белый город» напечатало мой альбом «Славянские видения», где собраны работы моих любимых учеников – свыше четырехсот страниц в кожаном переплете, вес 6 кг. Надеюсь вслед за этим изданием для небедных людей выйдет и обычная, по нормальным ценам.


– Посоветуйте, с чего начать изучение славянской мифологии человеку, ничего не знающему о Древней Руси.

– Сейчас уже есть несколько изданий «Поэтических воззрений славян на природу». Надо сесть и в течение полугода вдумчиво и спокойно прочитать Александра Николаевича
Афанасьева. Ничего более ослепительного никогда не было написано. Буслаев, конечно, Потебня, Зеленин, Сахаров, это всё само собой. Ну, и прочитайте хотя бы «Русские легенды и предания» Юрия Михайловича Медведева. Там множество реконструированных мифов, посвященных нашему отдаленному прошлому.

– Может быть, какой-то древнерусский миф или сказание, или праздник Вам особенно дорог?

– Мне дорог миф о Ховале, о божестве, которое ночью ходит по деревням, у него венец с двенадцатью глазами, он ходит и подчищает всё, что неубрано. Таким образом, он расправляется с неряшливостью. А лучи его, которые из глаз вылетают, имеют свойство затемнять то место, куда они падают. Зевана, жена Святогора, богиня охоты, Догода, божок тихого приятного ветра и ясной погоды.

У голубка Догоды –
Ни горя, ни заботы.
Не пашет он, не сеет,
Не косит, не молотит,
Не косит, не молотит –
Беспечно жизнь проводит.
Но тучами не застит
Нам солнышко Догода,
Но нивушек не валит
Нам бурею Догода.
Пригожий голубочек,
Погожий дай денечек!

Все славянские боги, которые меня породили, я их всех люблю и всех пою!

Автор: Мария Васильева

Официальный сайт: http://www.сварог-фонд.рф
Мы Вконтакте: http://www.vk.com/fondswarog
Мы на LiveJournal: http://www.swarogfond.livejournal.com
Мы на FaceBook (публичная страница): http://www.facebook.com/pages/Национальный-фонд-ведич..
Мы на FaceBook (группа): http://www.facebook.com/groups/698868606829878
Мы на Odnoklassniki: http://www.odnoklassniki.ru/group/51856219242644
Наш канал YouTube: http://www.youtube.com/channel/UCHxcx-rgNc7enfyFv4IHw6g
Мы вконтакте: http://vk.com/izdatelstvo_rodovich
Интернет магазин: http://rodovich.org/